Forum of Lithuanian History

Максим, монотеизм это совсем другое дело. Он всегда упирает на то, что его бог - единственный правильный, а все остальные - черти поганые. А в политеизм по своей сущности не может узурпировать правду. Он всегда оставляет место для неизвестного бога, всегда принимает другие идеи (если они не исключают его самого). Ты вспомни сколько культов и филосовских течений было в эпоху Античности, особенно в период заката Римской империи.

А в Литве сложилась похожая ситуация: осознание того, что старая система уже не удовлетворяет общественных нужд в совокупности с разными внешними влияниями, могло породить все, что угодно. Гедиминас заявлял, что богу всех один (ИМНО, его бог - это скорее филосовская категория, первичное начало всего и вся, скорее похож на концепции римских философов, а не христианский бог-отец.) Витаутас в свою очередь признавался, что не верит в бессмертие души, и по словам Яронима Пражского один раз занял позицию, что пусть лучше народ отречется от Христа, чем от него самого. Создается впечатление что Витаутас вообще не верил не в литовских, ни в христианских богов. А Кестутис где-то по середине между филосовскими настроенным отцом и скептиком сыном.

Вообще Кестутис не мог быть искренне верующим язычником. Формально, конешно он следовал обрядам (если они не пересекались с его интересами), но в душе лояльности языческим богам не было. Он раза черыре изявлял желание принять крещении, а выражение такого желания, пусть даже по политическим причинам, равносильно отказу от первичного вероисповедания в строгом смысле. К тому же Кестутису вечно досаждали как ярые христиане, так и ярые язычники. Помнишь, в 1323-1324 г. последние грозились в случае принятия христианства убить и Гедимина, и его сыновей. На тогда еще молодого Кестутиса это не могло не произвести соответственного впечатления. ИМНО, он вообще считал, что из-за богов не стоить умирать, а вот очизна и народ - это другое дело, это истенные ценности, ради сохранения которых богами можно пожертвовать.